Сказки для детей

Воспитание детей в Исламе. Мусульманские рассказы, сказки и стихи для детей.

Модератор: Hanifa-Sunnat

Сказки для детей

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:31

Принцесса Сафия

Наступило послеполуденное время. Принцесса Сафия вышла из дворцовой комнаты для омовения и, поправляя на себе платок и оправляя складки длинного платья, спешила в комнату для намаза, когда ее дорогу пересек Кот. Они не виделись с самого утра, когда он заявил что у него есть «свои важные котовые дела» и удалился в сторону леса. Послеполуденный Кот показался Сафие более важным чем обычно, хотя тем кто знает его все сначала кажется что выглядеть важнее уже просто некуда, но они быстро убеждаются в обратном, потому что Кот таки может выглядеть важнее Кота. Так вот Очень Выбражучий Кот сел на пути Принцессы и сидел абсолютно молча хотя любому было заметно что его так и распирает от желания рассказать нечто.

- Ассаламу алейкум, как прошел твой день – спросила его Сафия.

-Замечательно, просто замечательно, — промурлыкал Кот, и зажмурился от удовольствия, а потом вытянул лапу и стал рассматривать когти, изыскивая недостатки в маникюре (у него, с недавних пор, была личная маникюрша и Кот очень важничал по этому поводу)

- И что же такого замечательного произошло?

- Ндаа так… ничего особенного… просто я еще раз убедился, что не зря числюсь придворным Котом…

- Да? И что же тебя в этом убедило?

- Представляешь… иду во дворец, а на опушке леса сидит заяц и рыдает… слезы ручьем, он их ушами вытирал поэтому уши мокрые и с них капает уже, солнца то нет высохнуть не успевают, вот не понимает он что надо с собой носить носовой платок, на всякий там случай, — сказал Кот и порывшись в своей нагрудной сумочке вытащил оттуда украшенный вышивкой батистовый платочек и промокнул свои глазки, каждое его движение было выверенным и очень важным, но при этом довольно забавным и принцесса усмехнулась,

- так ты на основании наличия носового платка заважничал?

- нееет что ты, я узнал у него, почему он плачет, оказалось он, боже мой, я прям, не знаю как тебе и сказать даже… — тут котик засмеялся – в общем, он забыл, как делать омовение представляешь? Ну, вот зачем Аллах вообще такие никчемные создания создал? То ли дело я, придворный кот, у меня вот и омовение уже сделано и иду я читать намаз вовремя, и носовой платок, кстати, у меня и правда есть…

- так ты помог зайчику то, а Кот?

- Неет что ты, буду я со всякими возиться, мне надо было спешить на намаз, азан только только закончили кричать и я хотел сделать все наилучшим образом, я же не кто то там, с длинными и мокрыми ушами, я Кот Придворный и должен делать все лучше всех, а лучший намаз это тот, который совершен сразу как наступило время молитвы. Ну, ты это и сама знаешь, так что я пошел в свою комнату для намаза

Заявил Кот и начал важно удаляться, подняв высоко свой роскошный рыжий хвост. Глядя ему вслед Принцесса Сафия повела своим носиком, наморщила его и кинула вопрос в уходящую пушистую спину

- Эй, самый умный Кот, а ты уверен, что у тебя не испортилось омовение?

Расстроено мяукнув и растеряв на время весь свой важный вид кот обиженно произнес

- могла бы сделать вид что не заметила, пойду обновлять… заодно и этого простофилю ушастого научу как делать омовение, все равно уже не успел сделать сразу

- Отличное решение, сказала Принцесса и поспешила в свою комнату, мысленно благодаря Аллаха что Кот сам догадался, как поступить правильно и что она теперь прочитает намаз не откладывая, а то уж она думала ей самой придется искать забывчивого зайчишку.

Марьям Дубровская и Лейла Наталья Бахадори
Вложения
skazka.jpg
skazka.jpg (57.62 КБ) Просмотров: 46174
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Re: Сказки для детей

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:33

Сластена Марьям, или когда нельзя, но хочется

Хочу познакомить вас с малышкой Марьям, которая, без сомнения, очень хорошая девочка, любит своих родителей, бабушку и дедушку и слушается их. У неё есть ещё и кот Матроскин, о котором она никогда не забывает позаботиться: кормит его вовремя, меняет водичку в его мисочке. У этой маленькой мусульманки всего один недостаток. И нельзя сказать, что очень большой, но однажды он стал причиной целой истории.

Марьям очень любит сладости. Это, конечно, как говорит мама, «сказывается на фигуре»: Марьяша выглядит упитанной, у неё пухленькие щёчки, на которых появляются забавные ямочки, когда она смеётся. Бабушке внешний вид внучки нравится, и она постоянно спорит с мамой, заявляя: «Ребёнок не должен быть худым! Диеты придуманы для того, чтобы мучить глупых взрослых женщин, которым в жизни больше нечем заняться», – и постоянно подкармливает маленькую сластёну любимыми ею плюшками и пончиками.

Но ничем так не любит лакомиться девочка, как тортами! Она любит все торты, но больше всего – те, в которых много-много разноцветного крема. Её любимый торт украшен розочками – красными, жёлтыми, голубыми… Иногда он девочке даже снится! Его покупают по праздникам, а праздников у них в доме к моменту, когда произошла история, ставшая поводом для этого рассказа, давненько не бывало.

Марьям очень скучала по своему любимому лакомству, и однажды наступил момент, когда малышка уже так сильно жаждала его, что он снился ей чуть ли не каждую ночь. Она даже скромненько так намекала родителям и особенно разлюбименькой бабулечке, что она очень, ну просто очень хочет этот торт! Даже рисовать ей хотелось исключительно только это кремовое чудо. Но взрослые хором твердили, что такой большой и дорогой торт уместен только на праздничном столе.

И вот наконец-то начал приближаться праздник Курбан-байрам. Мама много рассказывала девочке о самом празднике, о том, почему его празднуют, и о хадже, в который так много их знакомых и родственников уехали накануне праздника. Папа тоже вносил свою лепту, рассказывая дочке о Пророке Ибрахиме и его сыне Исмаиле (мир им), которые построили Каабу – ту самую, которую обходят во время хаджа те, кому посчастливилось туда попасть. А стремиться туда – обязанность каждого мусульманина и мусульманки.
Вместе с бабушкой маленькая мусульманочка вязала крючком забавных барашков, которых было решено подарить её подружкам в школе – малышка в этом году пошла в первый класс. В общем, ждать Курбан-байрам было очень интересно! Если бы не одно «но»…
Марьям постоянно думала о том, что вот на праздник она сможет наконец-то съесть кусок своего любимого торта! Иногда она так задумывалась на эту тему, что даже не слышала увлекательных рассказов мамы и папы или, занимаясь вязанием, забывала считать петельки, и приходилось распускать криво вышедшую овечку и перевязывать под ворчание бабушки.

Утром за день до праздника торт наконец-таки привезли и поставили в холодильник. Сколько раз малышка бегала посмотреть на вождёленное кремовое чудо – и сосчитать невозможно! Она бы, наверное, так и ограничилась одним любованием на торт, если бы не досадное стечение обстоятельств, приведшее к тем событиям, о которых вам предстоит сейчас прочитать, а вот у Марьямки до сих пор при виде сладкого начинает побаливать нашлепанное тогда мягкое место.
А дело было так. В тот же день приехала к ним мамина сестра со своей дочкой Ясминой, которая была старше Марьямки на год. Взрослые оставили девочек одних дома, а сами поспешили на рынок докупать подарки и всякие продукты, необходимые для приготовления праздничного стола. Поболтав с сестрёнкой, Марьяша вспомнила, что давно уже не заглядывала в холодильник, и поспешила восполнить это упущение. Она стояла и смотрела, представляя, как будет ей завтра вкусно, и тут за её спиной образовалась Ясмина, которая восхищённо протянула:

– Вот это тортище-е-е-е-е! С ума можно сойти, до чего хорош!
– Да-а-а-а, – подхватила Марьям, – а какой вкусный, если бы ты только знала!
И она стала подробно описывать сестре все вкусовые ощущения, испытываемые при поедании сладости. Девочки так увлеклись, что как-то естественно прозвучало немного хитроватое предложение Ясмины:
– А давай я его попробую, а то, хотя ты мне так подробно рассказала, но я как-то не могу поверить, что он на самом деле так хорош, как ты говоришь.
– Ты что, ругать же будут, – возразила Марьяша.
– А я только крем попробую вот тут, с краю пальчиком, – протянула ей в ответ девочка и, приподняв крышку, сделала озвученное.
Марьям очень старалась не последовать примеру старшей сестрёнки, но у неё ничего не вышло. Она просто не могла видеть, как та ест то, о чём сама девочка мечтала долгие недели. И тоже начала снимать крем по бокам торта и слизывать с пальца. Дальше Ясмина сказала ужасное:
– Ты знаешь, теперь я верю, что это действительно вкусный торт. Может, нам стоит отрезать себе по маленькому кусочку?
– Нет, нас тогда точно накажут, – с отчаянием протянула Марьяша. – Давай дождёмся завтрашнего дня.
– Ты знаешь, – продолжала её сестра, – я слышала, что гостей будет очень много, и я уверена, что нам с тобой точно ничего не достанется. Всё съедят гости за чаем. Я даже слышала, – надо сказать, что здесь Ясмина приврала, очень уж ей торта хотелось, – как моя мама говорила твоей, что думает, что торта одного на всех не хватит, а твоя сказала, что ничего, детям поставим, мол, печенья с конфетами, а на взрослых хватит.
Этого маленькая Марьям вынести уже просто не могла.
– Мы же съедим по малюсенькому кусочку, никому от этого плохо не будет, – уговаривала её Ясмина. – Тебе разве говорили, что торт до завтра есть нельзя?
– Нет, но это же и так понятно.
– Вот видишь, может, на самом деле даже и можно, а если окажется, что было нельзя, мы скажем, что не знали этого. И вообще… когда нельзя, но хочется, то можно всё равно.
– Да, но мама строго-настрого запретила трогать торт.
– Трогать не значит есть, – уверенно заявила Ясмина.
В общем, Марьям не устояла. И девочки решили достать торт и отрезать себе по малюсенькому кусочку. Так они бы и сделали, если бы… если бы они не споткнулись о порожек кухни, переходя его с тортом в руках, если бы торт не вывалился из их маленьких ручонок и если бы не упал так ужасно – розочками вниз и бисквитным коржом вверх, – как он это сделал на самом деле.
Девочки замерли, сидя на полу и размазывая слёзы по лицу. Руки их были в креме, и лицо соответственно тоже.

Первой пришла в себя Ясмина и заявила практично:
– Ну вот… Торт, очевидно, окончательно испорчен, и гости его завтра точно есть не будут. Взрослые, когда придут, просто выкинут его в мусорное ведро. Разве можем мы с тобой позволить выкинуть такое вкусное чудо? Всё равно нам уже и так попадёт.
И сестрёнки накинулись на развалины торта и ели их, ели их, ели…
Нельзя не рассказать вам, чем всё закончилось. Когда родители вернулись с рынка, они обнаружили своих дочурок, стонущих от боли в животах и жалующихся на тошноту. Девочки до ужаса объелись сладким и жирным.

В итоге праздник они провели в больнице. После выхода из неё обе были наказаны мамами и отшлёпаны папами. А сладкое с тех пор Марьям даже видеть не может. А из произошедшего извлекла урок: когда нельзя, но очень хочется, то всё равно нельзя. Потому что если нарушить запрет, то только хуже будет…

Лейла Наталья Бахадори
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Две буханки хлеба

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:34

Две буханки хлеба

Давным-давно в одном маленьком государстве была война. И там, в одном городке жили на улице братик и сестричка: Шамиль и Айша. Да-да, мои маленькие читатели, тут нет никакой опечатки: герои нашего рассказа жили на улице. Потому что их дом подожгли враги и родителей в плен забрали, а деткам удалось убежать и спрятаться. Армия врага покинула разгромленный город, а жителям ещё долго пришлось налаживать свою жизнь. У кого-то получалось, а у маленьких сироток наших – не очень. Они жили в домике, который соорудили себе из коробок, еду добывали на городских помойках и ждали, когда же их родители вернутся или кто-то из родственников их найдёт. Часто бывало, что подолгу они ничего не ели. Так было и в тот день, о котором я вам сейчас расскажу.

Они не ели уже дня два или три. Айша совсем ослабла, и Шамиль очень переживал за свою сестрёнку. Здесь стоит отметить, что детки были мусульманами, в их родном городе таких было очень мало, а мечети не было и вовсе. Если бы было иначе, положение малышей не было бы таким отчаянным. Родители вырастили деток очень честными и хорошими, и эти черты мешали нашим героям совершать такие поступки, которые делали другие бездомные детишки: воровать, отнимать у младших, дежурить в ожидании подачки в кабаках. Невзирая на сложные условия, в которые они попали, Шамиль и Айша дали себе слово, что ни за что не нарушат то, чему учили их мама и папа, и останутся правильными детьми.

Однако сегодня сохранять это обещание, данное самим себе, было как никогда сложно. Братик никак не мог видеть, как страдает его сестрёнка, он чувствовал себя ответственным за неё.

– Айша, давай мы всё-таки украдём буханку хлеба у булочника, – попытался мальчик уговорить девочку. – Мама же говорила, что бывают ситуации, когда можно сделать запретное, и что голод – такая ситуация.

– Нет, Шамиль, папа говорил, что мы всегда должны выбирать наилучшее и полагаться на Аллаха, что Он поможет нам, если мы так делаем.

– Айша, но мы же уже несколько дней ничего не ели.

– Шамиль, нам нужно просто ещё немножечко подождать и чуть больше дуа прочитать. Я слышала от бабушки, пока она была жива, что можно делать ещё два ракаата намаза с просьбой о помощи, – давай я сделаю.

– Нет, сестрёнка, у тебя совсем нет сил, давай я сделаю.

На том и порешили. Шамиль совершил двухракаатный дополнительный намаз и попросил помощи у Аллаха. Закончив, он увидел, что Айша то ли заснула, то ли потеряла сознание от слабости. Постоял немного над ней, подумал и… решительно покинул их картонное жилище. Через полчаса он вернулся и, вынув из-за пазухи буханку хлеба, начал тормошить сестру.

– На, смотри, что я нашёл!

Айша с трудом открыла глазки и внимательно посмотрела на брата:
– Ты где взял? Только не ври.

Шамиль помялся, но, зная проницательность сестрёнки, не смог сказать ничего, кроме:

– Украл у булочника. Айша, послушай, у него много хлеба, он не бедный человек, буханка много не стоит, мы ничего ужасного не сделаем, если съедим всего лишь одну буханку хлеба. Она поможет нам продержаться несколько дней.

– Нет, Шамиль, я не буду это есть. Папа говорил, у каждого свой ризк, то, что ему Аллахом предписано; если возьмёшь через грех – всё равно ничего не изменишь, больше, чем положено, не получишь. Важно только, как ты это возьмёшь: харамом или хялалем. И не буду есть этот хлеб, и ты не ешь, лучше отнеси и отдай булочнику.

– Ты что, Айша, он же мне уши надерёт. Я не пойду. Съешь, пожалуйста, я не могу смотреть, как ты страдаешь.

Ещё некоторое время дети спорили, но, как обычно и бывало в спорах, победила непреклонная Айша. Чтобы поддержать братика, она сказала, что ей надо подышать свежим воздухом и поэтому она пойдёт вместе с ним к булочнику. Так и решили. Булочник сильно поругал их и выгнал из булочной с позором. Опустошённые и шатающиеся от голода и переживаний, маленькие мусульмане с трудом добрались до своего жилища. Шамиль тайком утирал слёзы, ему всё ещё казалось, что он хорошо придумал украсть, чтобы выжить. Они сидели в маленьком картонном домике и молились Аллаху так искренне, как, наверное, никогда в жизни до этого.

И тут раздался голос:
– Айша, Шамиль, я пришла, чтобы вам помочь. Не бойтесь меня и выйдите, пожалуйста. Ас-саламу алейкум!

Дети с опаской и надеждой вышли на улицу и увидели пожилую женщину в хиджабе. Они ответили ей слабыми голосами, почти шёпотом:
– Ва алейкум ас-салам.

– Я слышала, как булочник рассказывал своей жене о том, что произошло сегодня вечером. Раньше я ничего не слышала о вас и спросила его, как могу найти ваш домик. Вы очень хорошо, хотя и глупо поступили, вернув этому жирному гордецу украденный хлеб. Видно, что вы очень голодны. У меня нет много денег, и я не могу накормить вас по-настоящему, но вот вам буханка хлеба и пакет молока.

Если бы у наших героев были силы плакать, они рыдали бы от счастья, а так они прошептали только:
– Альхамдулиллях, пусть Аллах благословит вас.

И принялись за трапезу, предложив женщине покушать вместе с ними.

Она примостилась рядом с ними на упавшем дереве возле жилища; кушать, конечно же, не стала, а представилась:

– Меня зовут Фатима. Завтра мы с мужем уходим из этого города. Недалеко отсюда есть большой город, в котором живёт много мусульман, и мы решили пойти туда. Если вы не против, то я приглашаю вас с нами. Там есть мечеть, и вам выделят что-то из закятных денег, а может, кто-то возьмёт опекунство над вами. Это хорошее предложение, советую вам согласиться.

И женщина ушла, пообещав зайти утром. Всю ночь Шамиль и Айша не могли себя уговорить заснуть. Они представляли, как может измениться их жизнь, если тётя Фатима сдержит своё обещание. Они решали, где и как оставить весточку родителям, чтобы те, вернувшись в город, могли их отыскать. Собирали свои скудные пожитки. Мечтали и… благодарили Аллаха.

– Видишь, Шамиль, мы отказались совершать греховное, и Аллах дал нам больше, чем то, на что мы рассчитывали, – сказала Айша.

– Что бы я без тебя делал, – ответил её братик и обнял сестру.
Наконец, сон сморил их.

Проснулись они от громкого:
– Ас-саламу алейкум, маленькие сони, пора в путь!
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

«Следующего раза может не быть»

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:36

«Следующего раза может не быть»

Али очень торопился на встречу с друзьями. Ему надо было ещё успеть забежать за его лучшим другом Ахмадом, потом дождаться редко ходящей маршрутки и доехать до парка, в котором было назначено место встречи. Когда он уже было открыл дверь, его окликнула бабушка Сидрат. Он жил с ней каждое лето, приезжая на Северный Кавказ, чтобы не торчать в каменных джунглях, как отзывалась его мама каждый раз о Москве, делая акцент на том, что проводить в загазованном городе лето вообще не целесообразно.

Жить летом на Кавказе парнишке нравилось, бабушка, соскучившись по внучку за учебный год, баловала его всячески, друзей у Али было много, а на земле, где родился, он всегда чувствовал себя намного лучше, чем в столице, которая с каждым годом, проведённым там, не становилась для него ни ближе, ни роднее. Поэтому нетерпеливо с самого раннего детства мальчик ждал того момента, когда можно будет сесть в поезд и ждать, когда же вслед за степями за окном покажутся горы родного края. Каждый раз в сентябре, возвращаясь в московские дожди, Али пытался как-то уговорить родителей вернуться жить обратно, на любимый Кавказ, однако те приводили ему скучные и, на детский взгляд, совсем неубедительные доводы, и всё оставалось по-прежнему. В этом году его поездка постоянно была на грани срыва, родители до последнего не говорили, точно ли отправят его, и поясняли это тем, что бабушка уже старенькая и стала часто болеть. Но Али устраивал дома настоящие скандалы и забастовки, отвергая предложения поехать на лето в спортивный лагерь, с родителями в отпуск за границу и другие идеи, которыми старались его увлечь, только чтобы не отвозить на всё лето к бабушке Сидрат. Дошло до того, что парень сам пожаловался бабуле, что его не хотят к ней везти, и та уговорила его маму и папу, чтобы его не лишали любимого места отдыха. Мама очень просила Али вести себя с бабушкой хорошо, слушаться её и не расстраивать. Она постоянно напоминала ему по телефону, что её маме нельзя волноваться и уставать.

Когда бабушкин голос окликнул парня в дверях, он испытал раздражение:
– Ну что тебе, ба? – ответил он ей.
– Я вчера просила тебя купить кефир, если гости придут, как я хинкал приготовлю? Ты же знаешь, в любой момент может кто-то прийти.

– Вот придут, и я сразу схожу, – заныл Али.
– Нет, дорогой мой, они могут прийти, когда тебя дома не будет, а мне врачи запретили подниматься пешком на наш пятый этаж.

– Ну ладно, куплю, – сказал парнишка и побежал на улицу.

Сбегая по лестнице, он взглянул на часы, и обнаружил, что уже катастрофически опаздывает. «Ничего страшного не случится, если я куплю кефир, когда буду возвращаться домой, не могу же я опоздать на такую классную тусу», – эгоистично и легкомысленно заключил Али. Они всей компанией отлично погуляли в парке, туда недавно завезли квадроциклы. Катаясь на этом новом для них транспорте, ребята и не заметили, как пролетело время, и пора было по домам. Возвращаясь, Али опаздывал прочитать намаз: скоро должен был быть азан на вечерний магриб, а дневной аср был ещё им не прочитан. Поэтому он бежал со всех ног, и, конечно же, просьба бабушки Сидрат ему не вспомнилась. Когда он вбежал в квартиру, его встретили слова

– Али, ты купил кефир?
– Нет, ба-а, ты не видишь, я на намаз опаздываю, – прокричал мальчик и кинулся в ванную делать омовение.

Когда он был в ванной комнате, ему послышалось, что хлопнула дверь квартиры, но он не придал этому значения. Потом, когда он делал азкары, после намаза он опять услышал хлопок двери, закончив делать зикр, заглянул в холодильник и обнаружил там… пакет кефира. Бабушка с ним весь вечер не разговаривала, даже ужин не приготовила и лежала у себя в комнате на кровати.

Проголодавшись, Али заглянул к ней в комнату и спросил:
– Ба-а, а что мне есть?

– Курзе сам себе свари, не маленький уже, – ответила бабушка и отвернулась от него.

Когда он кидал в воду курзе, которые в Москве называют все пельменями, позвонила его мама. Али был сильно занят процессом закидывания в кипящую воду маленьких замёрзших изделий, поэтому ответил довольно раздражённо:

– Алло.
– Сынок, как дела? – спросил вкрадчивый и ласковый мамин голос.

– Мааа, ну что ты всё время так трагично спрашиваешь, как будто что-то может случиться, у нас всё хорошо, – продолжая кидать пельмени, ныл в трубку Али.

– Я волнуюсь за бабушку, она моя мама, когда-нибудь ты будешь так же волноваться за меня, когда я стану старенькая. Как она себя чувствует?

– Да я же уже сказал, мам, всё у нас отлично, бабушка чувствует себя хорошо, всё, давай, пока, я занят.

– Ты её не обижаешь? Ты помнишь, что ей нельзя волноваться?.. – услышал он, прежде чем успел перехватить зажатый между ухом и плечом телефон в руку и отключиться.

Пока Али ждал, что курзе приготовиться, пока ужинал, он начал испытывать угрызения совести, неясное волнение не покидало его, бабушка так и не появлялась из своей комнаты, и, помыв за собой тарелку, парень решил пойти и извиниться. Мамин вопрос «ты её не обижаешь?» звучал всё это время в его голове.

Он подошёл к двери и, немножко помедлив, вошёл в бабушкину спальню. Старушка, полулёжа на высоких подушках, читала Коран, но когда внук зашёл, прервалась и посмотрела на него поверх очков. В комнате был полумрак, был включён только ночник над кроватью, и после хорошо освещённого холла Али не разглядел, как плохо она выглядит. Не заметил красного нездорового румянца на её щеках.

– Бабуль, ты это… прости меня, что я не купил тебе этот кефир, совсем из головы вылетело, в следующий раз обещаю быть примерным внуком, – выговорил он.

После недолгой тишины он услышал:

– Я тебя прощаю, родной. А насчёт следующего раза… понимаешь… следующего раза может и не быть.

Обрадованный полученным прощением парень поспешил прочитать ночной намаз и завалиться спать. Концу фразы он тогда не придал значения, т. к. думал, что главное из того, что он услышал, было полученное прощение.

Обычно на утренний намаз его будила бабушка, чуть раньше азана, чтобы успеть сделать ещё ночной намаз тахаджуд, однако в это утро Али проснулся от звонкого голоса муэдзина. Пока звучал призыв на молитву, юноша натянул на себя тренировочные и майку. Как только наступила тишина, и он собрался идти делать омовение, услышал, что по коридору ходят и переговариваются люди. Открыв дверь своей комнаты, он увидел мамину родную сестру, младшую дочь его бабушки – тетю Аминат, её мужа, дядю Хаджимурада, а также ещё несколько своих родственников.

– Что вы здесь делаете? – спросил взволнованный Али.

Тётя Аминат подошла к нему и, обняв, сказала:

– Бабушка твоя умерла сегодня ночью, мы не будили тебя до намаза, чтобы ты успел выспаться. Она позвонила мне ночью и попросила прийти, у меня есть ключи от квартиры, когда я пришла, всё уже было кончено.

Она заплакала, а у Али в голове тихо прозвучали последние бабушкины слова: «Следующего раза может не быть».

Он ушёл в свою комнату и долго смотрел в окно невидящим взором. Он не заметил, как наступил рассвет, механически выполнил всё, что ему сказали сделать, поехал со всеми на кладбище, вернулся обратно и обнаружил, что прилетели его папа и мама. Смотреть матери в глаза он не мог, подойти и поздороваться тоже, он забился опять в свою комнату и мечтал только, чтобы всё поскорее кончилось, чтобы не надо было никого видеть, чтобы слова «следующего раза может не быть» навсегда стёрлись из его памяти.

Вечером он проходил мимо бабушкиной комнаты и услышал, как мама разговаривает с тётей Аминат:

– Ты знаешь, продавщица Зухра в магазине возле дома, когда я пошла сегодня покупать там продукты, сказала, что мама вчера сама спускалась за кефиром, – мальчик понял, что они говорят о бабушке, и остался слушать дальше разговор. – Зухра поругала её, что она сама пришла, потому что мама плохо выглядела, но она сказала, что два дня просила у Али кефир, а он так и не купил. Она была сильно расстроена, – донёсся до него голос тёти Аминат.

– Я же не хотела его этим летом сюда отпускать, – донеслись до него рыдания матери, – как он мог! Ведь я звонила ему как раз вечером, и он сказал, что у них всё нормально, пойду, поговорю с ним, – гневный и заплаканный голос собственной мамы невыносимой болью пронзил сердце Али.

– Не надо, не упрекай его, – сказала тётя Аминат, – он наверняка уже раскаялся и попросил прощения у Аллаха. Ему теперь с памятью об этом поступке жить всю жизнь. Он и так уже достаточно наказан.

Обе женщины заплакали, а Али бросился в свою комнату и горячо, искренне, заливаясь слезами, начал просить у Аллаха прощения за свой поступок.

Всю жизнь потом, как и сказала его тётушка, он помнил, к каким последствиям может привести собственные чёрствость и эгоизм. И не было дня, чтобы он не прочитал дуа за свою бабушку. Все взрослые замечали, что с её смертью он очень изменился. И это были изменения в лучшую сторону. Однако каждый раз, читая дуа за неё, Али испытывал боль и сожаление о прошлом, в которое невозможно вернуться и всё исправить.

Лейла Наталья Бахадори
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Re: Сказки для детей

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:41

Азербайджанская сказка об умной девушке

Однажды шах и его визирь возвращались с охоты и увидели, что впереди идет сгорбленная старуха. Шах взнуздал коня, догнал ее и спросил:
- Эй, старуха, кто ты и что тут делаешь?
- Я женщина, не видишь разве? - ответила старуха. - А занимаюсь тем, что одним порчу жизнь, других делаю счастливыми.
Шах удивился:
- Да какая у тебя сила, чтобы ты могла кого-то сделать счастливым или несчастным?
- О шах, - рассмеялась старая, - разве ты не знаешь, на что способна женщина? Если женщина не разрушит дом, он простоит тысячу лет.
Шаху не понравились слова старухи. А визирь согласился с ней.
Уже старуха давно осталась позади, а они все спорили, И даже во дворце продолжали препираться. У падишаха было три дочери. Он позвал их, чтоб разрешить спор.
- Дочки, - спросил он, - кто строит дом - женщина или мужчина?
Старшая дочь ответила:
- Конечно, муж.
Шаху понравился ее ответ.
- Спасибо, доченька, ты права, - сказал он и обратился к средней дочери: - А что скажешь ты? Та ответила:
- Отец, что собой представляет женщина, чтобы она могла построить дом? Конечно, дом строит мужчина.
Шах повернулся к младшей дочери:
- А ты как думаешь, доченька? Но младшая дочь разочаровала его:
- Отец, дом строит женщина.

Шах был человеком несдержанным. В гневе вскочил он с трона.
- Раз так, я выдам тебя замуж за бездомного бедняка. Посмотрим, как ты построишь дом!
А надо сказать, на окраине этого города в жалкой лачуге жила старуха Фаты-гары. И был у нее внук Ахмед, такой ленивый, что он готов был не пить, не есть, лишь бы не вставать с места. Вот эту-то Фаты-гары позвал шах к себе и сказал: - Послушай, старуха, я отдаю свою младшую дочь за твоего внука. А так как ты человек бедный и ничего у тебя нет, свадьбы не надо, безо всякой музыки забирай ее с собой, когда пойдешь домой.
Старуха повалилась ему в ноги в ужасе:
- О шах, да какая пара мой внук твоей дочери? На нем даже одежды приличной нет. Он ходит в таких лохмотьях, что нищие пугаются. Да он и в жизни хлеба не ел досыта. Как сможет он содержать дочь шаха? Нет, великий шах, не делай ты этого.
- Не твоего ума дело, - рассердился шах. - Сказано, - я отдаю свою дочь за твоего внука, - и кончено.

Старухе ничего не оставалось делать, и она, взяв с собой дочь шаха, пошла домой. Там она обо всем рассказала своему внуку. Ахмед хоть и был поражен неожиданным решением шаха, но с постели не поднялся.
А дочь шаха была очень умна и хитра. Ее нисколько не испугали ни гнев отца, ни неожиданное замужество. Она решила, что справится с ленью мужа.
Прежде всего она заметила, что из-за лена он. ест в постели. Поэтому в первый же день она накрыла на стол и позвала Ахмеда кушать.. Он долго умолял ее принести обед в постель. Но она не согласилась. Тогда Ахмед отвернулся к стене и уснул.- На другой день повторилось то же самое. Ахтмед чувствовал, что голоден, понял юн, что никто ему не подаст еду в постель, д-аже если он будет умирать, и кое-как, кряхтя и охая, приполз к накрытому столу. Поев, он тут же завалился спать. А жена сто oкаждый день накрывала стол все дальше от постели. Через несколько дней Ахмед уже вставал, едва только она вносила кушанья. Тогда она подавать стала обед во дворе на зеленой траве. Ахмед и сюда стал приходить, но, поев, неизменно ложился спать.

Однажды дочь шаха задумала выманить его на улицу. Она узнала, что муж любит орехи. Купив на базаре два фунта орехов, она рассыпала их от калитки до дому и сказала:
- Ахмед, хватит бока отлеживать. Там во дворе валяются орехи, встань, собери и съешь.
Хоть и лень было Ахмеду встать, но орехов хотелось еще больше. Вылез он из постели, кое-как собрал орехи у калитки а снова улегся спать. На следующий день она придумала новую хитрость, потом еще одну, и так постепенно приучила лентяя выходить на улицу. Тогда она стала посылать его на базар.
Но Ахмед возражал:
- Да я же ничего не умею делать, где я найду работу?
- Ты только выйди на улицу, - сказала жена, - крикни, кому нужен работник, и увидишь, кому-нибудь да будет нужен. Но кто бы к тебе ни подошел, не торгуйся и не спорь, иди с ним. Он тебе даст работу.
Кое-как она вывела Ахмеда на улицу. Стал он посреди дороги, еле слышно повторяя:
- Кому нужен работник?
Вдруг подошел к нему какой-то человек и сказал:
- Сынок, у меня есть сад, иди, вскопай землю, за это я дан тебе один тумен.
Ахмед хотел было отказаться, но вспомнил слова жены и пошел. До вечера копал он землю в саду, а вечером получил мзду и направился домой.
По дороге он увидел, что какой-то мужчина продает кошку. Отдал он свой тумен за кошку. Дома дочь шаха спросила:
- Ахмед, что ты делал, сколько заработал?
- Я заработал один тумен, - ответил он, - но отдал его за эту кошку.
Жена не стала его ругать, только сказала:
- Раз ты попробовал работать, отправляйся в далекое путешествие. Тебе надо прогуляться, посмотреть новые места. Ахмеду снова стало лень, он попытался возразить.
- Как я могу путешествовать, ведь у меня нет ни коня, ни денег, да и дороги я не знаю.
Но дочь шаха была настойчива:
- Завтра же пойдешь на базар, станешь на обочине дороги и будешь ждать. Мимо тебя пройдет караван верблюдов. Если ты попросишь хозяина взять тебя и скажешь, что за это ты будешь помогать ему, он согласится. Вот ты и поедешь с ними.

Ахмед знал, что жена все равно добьется своего, что скажет, то и будет, и поэтому согласился. Наступило утро. Он пошел к дороге и встал на обочине. Действительно, вскоре показалась вереница верблюдов. Ахмед подошел к хозяину каравана и спросил:
- Не возьмешь ли ты меня с собой, добрый человек? Я буду за это помогать тебе в дороге.
- Конечно, возьму, я днем с огнем ищу такого человека. Искал на небе, он мне попался на земле. Так Ахмед отправился странствовать. Их путь лежал через пустыню, и на самой середине ее у них кончилась вода. Долго ли, мало ли шли они, изнывая от жажды, наконец добрались до колодца.
Хозяин каравана позвал Ахмеда и сказал ему:
- Сынок, мы спустим тебя в колодец, достань немного воды.

Ахмед уже привык со всем соглашаться, согласился и на это. Обвязали его веревкой, спустили в колодец. Стал Ахмед ногами на дно, огляделся и видит: вокруг ни стен, ни света. Только сверху блестит кусочек солнца. Долго шел он, пока не наткнулся на реку. Набрал два бурдюка воды и возвратился назад. Стал звать, чтобы подняли его наверх. Но вместо ответа раздался страшный грохот и появился див. Испугался Ахмед, хотел убежать, да некуда. Див загородил своими ручищами проходы во все стороны, а наверх не взобраться. И заревел:
- О сын человека, вижу, ты хочешь убежать от меня. Но знай, никуда ты от меня не убежишь. Сюда не забиралось ни одно живое существо. Но тебе повезло. Сегодня я в хорошем расположении духа. Сейчас я задам тебе вопрос. Если скажешь правду, ты спасен, а нет - разорву на куски.
И, взяв с собой Ахмеда, див отправился в свой дворец. Этот дворец был так красив, что у Ахмеда глаза разбежались. Все утопало в золоте и драгоценных камнях. Див стал водить Ахмеда по комнатам. Так прошли они тридцать девять комнат. А в сороковой комнате, остановившись перед золотым подносом с лягушкой, див спросил:
- О сын человека, скажи теперь, что самое прекрасное на свете?
Ахмед ответил:
- На свете самое красивое то, что любо твоей душе.
Эти слова очень понравились диву, потому что он был влюблен в эту самую лягушку. И он раздумал убивать Ахмеда. А па-оборот, подарил ему гранат, большой орех и отпустил на волю. Ахмед дошел до колодца, но сколько ни звал, никто не откликнулся, потому что караван давным-давно ушел. А надо сказать, что, отправляясь в это путешествие, Ахмед взял с собой кошку, которую купил за тумен. Когда караван последовал дальше, кошка не пошла с ними, осталась ждать хозяина у колодца. Склонившись над отверстием, она без конца мяукала.
На следующее утро какой-то караван проходил мимо колодца. Люди услышали, что кошка кричит, надрывает горло. Подумали они: “Здесь кроется какая-то тайна”. Подошел хозяин каравана к колодцу и услышал оттуда голос:
- Эй, прохожие, помогите мне выбраться…

Караванщик позвал своих товарищей, спустили они веревку и вытащили Ахмеда. Рассказал он, что с ним приключилось, и вместе отправились они дальше. Дошли до страны Тонконогих. На ночь они устроились в караван-сарае. Слуги накрыли стол, гости расселись, а хозяин и вся его семья с дубинками в руках стали за спинами путников. Это очень испугало людей, им показалось, что хозяева хотят их убить. Поэтому караванщик сказал:
- О братцы, если вы думаете нас убить, убейте до того, как накормите, избавьте нас от мук ожидания, что у вас за дикий обычай?
Но хозяин дома ответил на это:
- Мы и не думали вас убивать, подождите, пусть подадут кушанья, тогда вы увидите, что мы хотим делать.
Слуги внесли кушанья, и в тот же миг со всех сторон налетело столько крыс и мышей, что в тарелках даже костей не осталось. Хозяин и его семья набросились на них, но не смогли перебить всех, а прикончили дюжину. Остальные разбежались по своим норам. Гости были поражены, а Ахмед спросил у хозяина:
- Братец, разве у вас нет кошки?
- Кошки? - переспросил хозяин. - А что такое кошка? В наших краях такой твари нет.
Тогда Ахмед принес свою кошку. Снова подали еду. Ахмед выпустил кошку. Как только крысы вылезли из своих нор, она набросилась на них и задушила всех одну за другой. Хозяин караван-сарая застыл от удивления. Придя в себя, он упросил Ахмеда продать ему кошку. А взамен дал ему много золота. На следующий день другой караван уходил в родной город Ахмеда. Взял он гранат, орех, подаренные дивом, немного золота, полученного за кошку, и послал жене, а сам вместе с караваном пошел дальше по городам и деревням, и начал торговать. Пусть он ходит и торгует, а мы посмотрим, что стало с его женой.

Получив золото, посланное Ахмедом, она позвала каменщиков и построила семиэтажный чертог. Такой красивый, что по сравнению с ним дворец ее отца-шаха мог бы показаться конюшней. А когда дом был готов, она хотела съесть гранат, присланный Ахмедом. Но разломила его пополам и вдруг увидела, что внутри вместо зерен - тьма-тьмущая драгоценных камней. Поменяв их, она обставила дворец дорогой утварью, разукрасила тонкими тканями.

Вскоре вернулся из путешествия Ахмед. Пошел он к своей лачуге, но не нашел ее, а увидел высокий дворец. У слуги, который стоял в дверях, Ахмед спросил:
- Братец, здесь стоял когда-то маленький домик, не знаешь ли ты, куда он делся?
- Это и есть тот самый дом, о котором ты спрашиваешь, - ответил слуга.
Ахмеду показалось, что слуга насмехается. Поэтому он спросил снова:
- Братец, зачем ты меня обманываешь?
На шум вышла Фаты-гары, бабка Ахмеда. Узнав внука, она вскричала:
- Сынок, неужто ты не признаешь меня? Этот дом построила твоя жена.
Когда Ахмед вошел в дом и увидел, как богато и красиво он убран внутри, сомнения -опять охватили его. Тогда жена рассказала, как построила она этот дом. Накормив мужа, она разбила орех, присланный Ахмедом. Но в орехе вместо мякоти оказалась шелковая одежда, достойная шаха. Она вынула эту одежду, одела мужа и сказала:
- Теперь, Ахмед, мы пригласим в гости отца. О чем бы он ни спрашивал, отвечай только правду.

Наступило утро. Девушка пригласила отца и всех его придворных. Когда шах вошел в дом своей дочери, у него язык отнялся от удивления. Такого богатства не было даже в его казне. Повели гостей к столу, уставленному самыми изысканными яствами мира. Поев всласть, шах спросил Ахмеда:
- Сынок, кто построил этот дом? Где ты взял всю эту роскошь?
Ахмед рассказал шаху обо всем, что приключилось с ним.
- Да будет шах здоров, - закончил он, - все, что ты видишь, сделано твоей дочерью. И дом этот построила она, и счастливую жизнь дала она мне.
А жена его спросила:
- Отец, теперь ты убедился, что дом строит женщина? Шах опустил голову и ответил:
- Ты права, дочь моя.
И он приказал семь дней и семь ночей играть свадьбу дочери и Ахмеда.
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Четыре друга

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:47

Четыре друга

Татарская сказка

Однажды Кот, Петух, Гусь и Бык подружились и жили привольно и сытно на одной поляне целое лето. Наступила осень, холодные ветра стали подувать, и Кот стал мерзнуть. Говорит он Петуху:
- Морозы грянут скоро, надо дом построить споро.

А Петух беззаботно отвечает:
- Я хожу только на заборе, зачем же мне дом?

Пошел кот к Гусю и говорит:
- Морозы грянут скоро, надо дом построить споро.

А Гусь отвечает:
- Я хожу во дворе, не нужен мне дом.

Затем Кот и Быку предлагал дом построить. Но и тот не послушался Кота. Ну что ты с ними будешь делать? Пришлось Коту одному начать постройку дома.

Нелегко ему пришлось. С утра до вечера он трудился, как муравей. Работал не покладая рук, аж кости ныли по ночам. Терпение и труд - все перетрут! Построил, наконец, Кот свой дом и начал жить в нем. А дни все холоднее становятся. Коту же холод нипочем, лежит себе на печке да мурлычет. А вот Петух ходит по забору уже без прежнего задора: до пушинки продрог.

Когда уж невтерпеж стало ему, пришел к старому другу Коту и просит:
- Кот, дружище, пусти к себе домой, я очень мерзну, невмоготу стало.

А Кот ему:
- Ходи себе по забору, зачем тебе дом?

Петух разозлился, стал угрожать:
- А не пустишь, так я всю землю вокруг раскидаю.

Задумался Кот: «А что, если и вправду раскидает? Тогда развалится дом». Делать нечего, пустил Петуха.

Вскоре и Гусь подошел к дому. Его пуховая шубка тоже поддалась морозам. Стучится Гусь и просит:
- Дружище, Кот, пусти меня в дом!

А Кот ему с печки отвечает:
- Иди, гуляй себе во дворе. У тебя же пуховая шуба.

Разозлился Гусь и стал грозиться:
- А не пустишь, так я выщипаю со стены весь твой мох.

Что же делать? Смирился Кот, пустил его.

Через несколько дней такой ударил мороз, аж стены затрещали. Бык во дворе лежит на снегу и дрожит: его шуба тоже не выдержала такого мороза. Не стерпел он, подошел к двери и стал мычать:
- Милый мой друг, пусти меня…

Кот же дал ему от ворот поворот:
- Зачем тебе дом? Ты же ходишь по двору от ворот до ворот.

Рассердился Бык и стал угрожать, что свалит дом. И это, мол, ему нипочем.

Что ты с ним поделаешь? Пришлось Коту пустить Быка. Так они стали жить весело и дружно все вчетвером; простили друг другу обиды.

Прознали об этом доме Медведь и Волк. Пришли ночью к дому. Волк и говорит Медведю: - Зайди первым.

А Медведь говорит:
- Ты сильнее, иди ты первым.

Ни тот, ни другой рисковать не хотел. Кинули жребий. Выпало Волку первым войти. Только порог перешагнул, Бык стал его бодать, ребра ему ломать; Гусь машет крыльями, норовит ущипнуть побольнее; Кот весь взъерошился, когти навострил, усы натопорщил, так и ходит, грозно мурлычет, а Петух кричит: «Ку-ка-ре-ку!»- еще больше страху нагоняет.

Насилу вырвался Волк из дома. Говорит он Медведю: - Ой, дружище, беда! Один из них что-то чинил, шилом острым стал мне тыкать в бока. А другой пек блины, стал щипать своим сковородником. А один сидит на полке и подбадривает: «Так ему, так!» Другой шипит: «Поймаю, поймаю!» Чуть сердце мое не разорвалось…
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Хвастливый заяц

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:49

Хвастливый заяц

Татарская сказка

В давние времена Заяц и Белка, говорят, внешним видом очень походили друг на друга. Особенно красивыми - глазу отрада! - были их длинные, пушистые и опрятные хвосты. От других зверей - обитателей леса - Заяц выделялся хвастовством и ленью, а Белка - трудолюбием и скромностью.

Осенней порою это случилось. Заяц, устав гонять ветер по лесу, отдыхал, набираясь сил, под деревом. В это время с орехового дерева спрыгнула Белка.

- Здравствуй, друг Заяц! Как дела?
- Хорошо, Белочка, а когда у меня плохи были дела? - не занимать было Зайцу заносчивости. - Айда, отдохни в тени.
- Нет, - воспротивилась Белка. - Забот невпроворот: орехи собирать надо. Зима вон приближается.
- Сбор орехов за работу считаешь? - давился Заяц от смеха. Вон их сколько на земле валяется - знай собирай.

- Нет, дружище! Только здоровые, созревшие плоды висят, прилипнув к дереву, гроздьями. - Белка, взяв несколько таких орехов, показала их Зайцу. - Вот смотри… Плохие, червивые, при каждом дуновении ветра осыпаются на землю. Поэтому я сначала собираю те, что на деревьях. А если вижу, что не хватит запасённого на зиму корма, проверяю падалицу. Тщательно выбираю только самые здоровые, не червивые, вкусные, и тащу в гнездо. Орех - моя основная пища зимой!

- Мне хорошо - на зимовку не нужны ни гнездо, ни пища. Потому что я смышлёный, скромный зверёк! - сам себя похваливал Заяц. - Белый холодный снег застилаю своим пушистым хвостом и сплю на нём спокойно, проголодаюсь - обгрызаю древесную кору.

- Каждый живёт по-своему… - сказала Белка, изумлённая словами Зайца. - Ладно, я пошла…

Но Белка осталась на месте, потому что из травы вышел Ёж, на его иголки было наколото несколько грибов.

- Вы так похожи друг на друга! - Не сглазить бы! - сказал он, восхищаясь Зайцем и Белкой. - У обоих передние ноги короткие, а задние длинные; аккуратные, красивые уши, особенно восхитительны опрятные, аккуратные хвосты!

- Нет, нет, - ворчал Заяц, вскочив на ноги. - Я… я… телом больше! Гляньте-ка на мой хвост - красота!… Загляденье!… Хвост моего дружка Белки по сравнению с моим - ничто.

Белка не сердилась, не спорила - на хвастунишку Зайца бросила загадочный взгляд и вспрыгнула на дерево. Ёж тоже, укоризненно вздохнув, исчез в травах.

И похвалялся и зазнавался Заяц. Безостановочно махал над головой своим опрятным хвостом.

В это время, раскачивая верхушки деревьев, подул тревожный ветер. Осыпались на землю до этого чудом висевшие на яблоневых ветках яблоки. Одно из них, как нарочно, ударило прямо промеж глаз Зайца. Вот тогда-то от испуга и начали косить у него глаза. А в таких глазах будто бы каждая вещь двоится. Как осенний лист затрепетал от испуга Заяц. Но, как говорится, коль пришла беда - отворяй ворота, именно в ту минуту начала с треском и шумом валиться, переломившись от старости пополам, столетняя Сосна. Чудом успел отпрыгнуть в сторону бедняга Заяц. Но длинный хвост был придавлен толстым сосновым суком. Сколько ни дёргался, ни метался бедняжка - всё напрасно. Услышав его жалобный стон, к месту происшествия подоспели Белка и Ёж. Однако они ничем помочь ему не смогли.

- Друг мой Белка, - сказал Заяц, наконец уразумев, в какое положение он попал. - Иди быстренько отыщи и приведи сюда Медведя-агая.

Белка, прыгая по веткам, исчезла из глаз.

- Только бы мне благополучно выпутаться из этой беды, - со слезами на глазах причитал Заяц. - Никогда больше не хвастался бы своим хвостом.

- Хорошо, что сам под деревом не остался, вот чему радуйся, - увещевал Ёж, стараясь его утешить. - Сейчас придёт Медведь-агай, потерпи ещё немного, друг мой.

Но, к сожалению, Белка, не сумев найти в лесу Медведя, привела с собой Волка.
- Пожалуйста, спасите меня, друзья, - хныкал Заяц. - Войдите в моё положение…

Сколько ни тужился Волк, но не то что поднять, даже пошевелить не смог толстый сук.

- И-и-и, немощный хвастунишка Волк, - сказал Заяц, забывшись. - Оказывается, ходишь по лесу и напрасно строишь из себя неизвестно кого!

Белка и Ёж растерянно переглянулись и, ошеломлённые сумасбродством Зайца, словно приросли к земле.

Кто не знает силы Волка! Задетый за живое услышанным, он схватился за заячьи уши и изо всех сил начал тянуть. У бедняги Зайца струной вытянулись шея и уши, в глазах поплыли огненные круги, а опрятный длинный хвост, оторвавшись, остался под суком.

Таким образом, хвастливый Заяц за один осенний день стал обладателем косых глаз, длинных ушей и короткого хвоста. Сначала он без чувств лежал под деревом. Потом, страдая ломотой, трусцой бегал по лесной поляне. Если его сердце до той поры билось спокойно, то теперь оно от ярости готово было выскочить из груди.

- Больше хвастаться не буду, - повторял он, бегая вприпрыжку. - Не буду, не буду…
- Ха, было бы чем хвалиться! - издевательски глядя на Зайца, долго хохотал Волк и, отсмеявшись, растворился среди деревьев.

А Белка и Ёж, от души жалея Зайца, старались помочь ему чем могли.

- Давайте, как и прежде, будем жить в дружбе и согласии, - высказала пожелание Белка. - Так ведь, друг Ёж?
- Именно так! - отвечал тот, радуясь. - Будем опорой друг другу везде и всегда…

Однако хвастливый Заяц, после тех событий лишенный, говорят, дара речи, стыдясь своего внешнего вида, до сих пор бегает, избегая встреч с остальными, хоронясь в кустах и травах…
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Турай батыр

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:54

Турай батыр

Татарская сказка

Жила, говорят, в далёкие времена одна женщина. Три дома имела: один соседский, другой не построенный, а у третьего и сруб ещё не срублен. Вот она и жила в лачуге. А лачуга была знатная, всем домам дом: облаком крыта, ветром законопачена. Но хоть и бедно та женщина жила, а все ж не побиралась.

И был у неё, говорят, сын по имени Турай, громадного роста и богатырской силы джигит. Здоровался - без руки оставлял, верхом садился - хребет коню переламывал, а уж на майдане никто не мог противостоять. Имя Турай-батыра с уст людских не сходило.

Но хоть и статью он удался, и на лицо пригож был, а девушки за него не шли. Пришлёт Турай сваху, а они только отмахнутся. Человек, в лачуге живущий, где невесту примет, где ребёнка растить будет?

Ходил Турай один, ходил, а потом и говорит матери:

- А отправлюсь-ка я, мама, странствовать… По чужим краям поброжу, на белый свет погляжу, авось и повезёт мне, богатым вернусь. А может, и девушку встречу, что мне женой, а тебе невесткой станет.

Отвечает ему мать:
- Воля твоя, сынок, хочешь идти - иди… Да только помни: единственный ты у меня. Пропадёшь - что делать без тебя буду?.. А случится что с тобой - как узнаю, жив ли, здоров ли?

Взял юноша тогда перо гусиное и в щелку над дверью дома воткнул.
- Не горюй, мама, - говорит. - Вернусь я. А если беда какая случится, кровь с этого пера закапает. Следи за ним.

Попрощался джигит с матерью, подпоясался, кистень свой взял и пустился в дальний путь.

День шёл Турай, ночь шёл, а всего-то вершок пути прошёл. Как-никак добрался он до гор высоченных. Слышит он вдруг гул громоподобный. Смотрит джигит: две горы друг о друга бьются. Подошёл поближе, видит - батыр сидит да теми двумя горами, как камешками, забавляется.

Спрашивает Турай:
- А что это ты делаешь?
- Да вот, - батыр отвечает, - тебя ожидаючи, кашу надумал сварить. Видишь, из огнива огонь добываю…

А звали этого батыра Тауказар. Дальше они в путь вместе двинулись. Шли, шли, а потом ещё одного встретили. Брал тот батыр огромные камни, в кулаке сжимал их, потом выбрасывал.

- Что это ты делаешь? - спрашивают они его.
- Да вот, - батыр говорит, - вас ожидаючи, кашу надумал сварить. Видите, масло из камней выжимаю…

А этого батыра звали Ташказар. И пошли три друга за счастьем вместе.

День шли, ночь шли, много лугов, озёр и рек миновали и добрались до одного дремучего леса. Уж такой густой, тёмный был, такой непролазный да дикий - никогда здесь человеческая нога не ступала. Вот пробираются друзья самой чащобой и вдруг видят избу. Внутрь заходят: очаг есть, у очага - казан, в переднем углу - сэке* (сплошные нары, обычно в переднем углу избы, использовались вместо стола и кровати), миска да ложка - вся утварь на месте, а хозяев не видно.

Переночевали батыры в доме раз, потом второй - никто не появляется.
- Ладно, - думают друзья, - отдохнём здесь немного, дичи настреляем, а там видно будет.

Вот отправились Тауказар и Турай на охоту, а Ташказар в избе остался еду готовить. Только он суп сварил - кто-то в дверь стучит:
- Открывай!

Открывает Ташказар дверь, и входит в неё высокомерный, кичливый карлик: Сам-с-пядь-да борода пядей пять.
- Посади меня на нары, - приказывает. Посадил Ташказар.
- Суп давай, - говорит.

Подал Ташказар суп в миске.
- Мало! Весь казан давай! - кричит.
- Весь не могу, - говорит Ташказар. - Мне ещё товарищей кормить.

Сам-с-пядь-да борода пядей пять ногами на батыра затопал:
- Ах вот ты как?! А ну неси казан, не то хуже будет!.. Принёс Ташказар казан, поставил перед ним. Сам-с-пядь-да борода пядей пять суп проглотил, а потом убил Ташказара и ушёл.

Турай с Тауказаром с охоты вернулись и глазам своим не верят: друг убитый лежит, а казан пустой на полу валяется. Кто здесь побывал? Да кто бы не побывал, а Ташказар мёртв, не встанет. Погоревали о нём друзья, погоревали, да делать нечего, надо дальше жить.

На другой день Турай-батыр один на охоту отправился.

Только Тауказар успел суп сварить, снова в дверь стучатся:
- Отвори!

Открыл Тауказар. Входит в дверь карлик Сам-с-пядь-да борода пядей пять.
- А ну подсади! - говорит.

Подсадил Тауказар карлика, а тот снова весь казан с супом потребовал. А когда отказался джигит, убил и его, как Ташказара. Убил, суп проглотил и исчез.

Возвратился Турай-батыр с охоты, а Тауказар мёртв. Опечалился Турай. Задумался - чьих же это рук дело? Ну, ничего, думает, завтра я сам в доме останусь, узнаю, кто тут зло невиданное, неслыханное творит.

Не пошёл назавтра Турай в лес за дичью. И только суп у него сварился, как снова в дверь застучали.
- Открой!
- Сумел прийти, - Турай отзывается, - сумей и открыть!.. Открыл Сам-с-пядь-да борода пядей пять дверь и вошёл.
- Подсади! - говорит.
- Сумел войти, - батыр отвечает, - сумеешь и взобраться! Залез карлик на нары, сел, бороду к себе от двери подтягивает.
- Суп давай!
- Есть хочешь - сам бери!

Только Турай это сказал, соскочил Сам-с-пядь-да борода пядей пять на пол, и стали они драться. Всё вокруг перевернули. Схватил Турай-батыр карлика за бороду, намотал её на руку да как хватит оземь - по колено Сам-с-пядь-да борода пядей пять сквозь пол провалился. Поднял тогда карлик батыра и так вверх бросил, что тот всю крышу разметал и в небо взлетел… Три дня и три ночи они бились, и одолел-таки Сам-с-пядь-да борода пядей пять Турая.

А когда пришла к батыру смерть, то в тот же миг с гусиного пера в доме его матери кровь закапала. Увидела это мать, зарыдала в голос, а потом собралась и сына искать пошла.

- Аи, сыночек мой… Что же с тобой приключилось, и где искать тебя?..

Мудрая, однако, женщина была мать Турая. Где пешком, где верхом, где прямо через горы, где кружной дорогой добралась она до того дремучего леса, нашла своего сына. Прочитала над ним молитву и оживила его, тепло материнское в грудь вдохнув.

Открыл Турай глаза.
- Ох, и долго же я спал, - говорит.
- Ах, сынок, - мать головой качает. - Ладно я подоспела, а то заснул бы ты вечным сном.

Стал Турай-батыр просить, чтоб и друзей его она к жизни вернула.
- Ай-хай, да выйдет ли у меня, сынок?.. - мать говорит. - Ты мне родной, а товарищи твои других матерей дети…

Упрашивает Турай:
- Они мне уже братья стали… Оживи их, мама…

Задумалась мать. Долго молчала, думала, а потом говорит:
- Ладно, будь по-твоему. Какая мать своему ребёнку откажет. Только знай: сколько жизненной силы я в них вдохну, столько из меня уйдёт. Да не жаль мне силы - лишь бы друзья твои хорошими людьми оказались…

Вдохнула она в Тауказара и Ташказара жизнь и в тот же миг, обессилев, на землю упала.

Очень заботились три джигита о матери Турая. Лосиным молоком её отпаивали, мясом куропаток кормили. Стала она понемногу поправляться. А когда совсем выздоровела, проводили её друзья домой и снова в путь пустились.

А ещё сказать надо, что когда карлик Сам-с-пядь-да борода пядей пять с Тураем бился, сильно его батыр ранил. И из той раны всё время капала кровь и на дороге застывала. Вот по этим следам и отправились три друга-батыра. Шли они шли и привели их следы к глубокому - дна не видать - колодцу.

Турай-батыр говорит товарищам:
- Я в колодец спущусь. А когда надо будет обратно, дам вам знать, вы меня наверх и вытащите.

Полез Турай в колодец. Долго спускался, а когда добрался до дна, смотрит, а дно-то сухое. Поглядел Турай кругом - вроде на какой-то другой свет попал: равнина, а невдалеке и город виднеется. Да ещё и чей-то громкий рёв с той стороны доносится, не звериный, но будто и не человечий.

Добрался джигит до окраины города, зашёл в домик к одной старухе.
- Скажи, бабушка, - спрашивает батыр, - кто это ревёт так?
- А это, сыночек, - та отвечает, - падишах дивов кричит. Царских дочек в чужом краю украл, да с батырами драться пришлось. Сильно раненый, говорят, вернулся. Вот до сих пор и ревёт от боли.

Турай говорит:
- А как бы мне на него посмотреть, бабушка? Ни разу живого падишаха не видел…
- Ай-хай! - старуха огорчается. - Не надо туда ходить. Во дворце у него дочки падишахские живут. Какие только батыры их спасти ни пытались, а никто из этих юношей живым не вернулся.

А Турай как про дочерей падишахских услышал, так ещё больше во дворец дива захотел. Невесту-то он себе пока так и не нашёл.
- Будь что будет, - говорит, - а туда я схожу. Ты мне, бабушка, только дорогу укажи.

Долго старуху упрашивал, пока не согласилась она. Объяснила Тураю дорогу. И совет дала:

- Самого дива силой, может, и одолеешь. А вот со стражей его ни силой, ни злостью не справишься, а одним только добром. Возьми с собой, джигит, воз сена, баранью тушу, одёжку-обувку да еды, питья побольше…

Послушался Турай-батыр старуху. Достал всё, о чём она говорила и отправился ко дворцу падишаха дивов.

Дошёл он до первых ворот. А у ворот бык стоит, огромный, свирепый. Глаза кровью налиты, а бока высокие так и ходят - впроголодь, оказывается, падишах дивов свою стражу держит: чем голоднее, мол, тем злее. Взревел бык, бросился на джигита, вот-вот под себя подомнёт или на рога поднимет. Тогда бросил ему Турай-батыр сено. Остановился бык, стал сено есть. А Турай мимо него внутрь проскочил.

Ко вторым воротам батыр подходит. Только приблизился, как стая голодных псов к нему кинулась - вот-вот на части разорвут. Бросил им Турай баранью тушу. Остановились собаки, зарычали и стали тушу терзать. А джигит дальше пошёл.

У третьих, видит, человек стоит. Одежды на нём нет, тело всё в рубцах от побоев, бледен и худ он, как смерть, но и зол не меньше. Изловчился Турай и набросил на него быстро свой чекмень:
- Погрейся, друг!..

Отогрелся немного сторож и говорит:
- Хороший ты человек… В первый раз моё тело тепло почувствовало, в первый раз уши ласковые слова услышали. Пусть тебе, брат, дорога ровной будет…

Совсем немного Тураю до дворца оставалось, как вдруг выбегает оттуда навстречу ему красавица, одна щека которой луне, а другая солнцу подобна.
- Эй, джигит! - говорит. - Какие добрые ветры тебя сюда занесли? Не тебя мы, родной, ждали, а злого дива. Спаси нас, вызволи, пропадём мы здесь…

Много дней Турай-батыр, устали не зная, шагал, много ночей не спал. Отвечает девушке:
- Издалека я, красавица, иду. Устал. Чтобы с дивом управиться, мне сил набраться нужно…

Падишахских дочерей оказалось три. Принялись его угощать. Перво-наперво одна из них айран принесла - жажду утолить, потом стала суп варить; другая притащила из погреба бочонок медовухи да казылык* (вид домашней колбасы) и прочей снеди всякой выставила; третья растопила баню белую и воды натаскала из речки.

Поел-попил Турай-батыр, в бане попарился, отдохнул три дня, а потом к хозяину дворца заявился. Заходит Турай в зал, а там Сам-с-пядь-да борода пядей пять лежит-полёживает на сэке, бороду повесил на полку, а конец той бороды дочери падишахские золотой гребёнкой расчёсывают.
- Эй, див! - батыр кричит. - Много ты крови пролил, много детей сиротами оставил, а теперь тебе самому конец пришёл!.. Ну, говори, тягаться будем или кидаться?

Сам-с-пядь-да борода пядей пять с места вскочил, рукава засучил:
- Не тебе со мной тягаться, не тебе и кидать. Не родился ещё тот батыр, кто со мной бороться может!.. Не знаю, как у вас, а у нас вот так бьют!

И с этими словами ударил див что было силы Турай-батыра. Упал джигит без памяти. Див саблю из ножен вытащил, чтобы голову ему отсечь, да дочери падишахские помешали, за руки его уцепившись. А Турай успел уже в себя прийти.
- А в наших краях вот так бьют!.. - крикнул он, схватил дива за бороду, намотал её на руку - и с размаху об пол! Только чёрное пятно от карлика осталось.

Обрадовались падишахские дочери, принялись батыра и друг дружку обнимать да целовать. Три дня и три ночи праздновали они. А потом забрал Турай-батыр из дворца всё золото, серебро и самоцветы и повёл девушек к колодцу.

Двум старшим сказал:
- Наверху меня два товарища ждут. Джигиты они видные, хотите - свадьбы играйте.

Младшей же, той, что к нему навстречу из дворца выбежала, говорит:
- А ты, милая, если я тебе нравлюсь, матери моей снохой будешь, а мне - женой.

Улыбнулась младшая в ответ: как такой джигит может не нравиться!..

Ладно, стали Ташказар и Тауказар из колодца добычу поднимать. Сначала драгоценности вытащили. Потом одну за другой девушек, от страха визжащих. Последним Турай-батыр в верёвочную петлю сел. Подняли его Ташказар и Тауказар почти до края колодца, Турай уже белый свет увидел, а потом взяли и перерезали верёвку - жадность их, видно, обуяла. И полетел Турай-батыр вниз, на дно.

Никто не знает, сколько он без памяти пролежал. Потом очнулся наконец, вспомнил, что с ним стряслось, и опечалился. Не о золоте - что богатство? Были бы руки, а богатство - дело наживное, а об измене товарищей своих. Друг предаст - будто соль на рану…

Что делать?… Снова Турай к той старухе пошёл:
- Неудачливый я, видно, человек… Не знаешь ли ты, бабушка, как мне отсюда домой выбраться? Научи, если знаешь!..

Вывела старухаТурая из дома и показала тропинку, что по склону оврага спускается:

- Иди по этой тропке. Доберёшься до большого озера, посреди него остров увидишь, на котором ветвистый вяз растёт. А под вязом будут два козла бодаться, белый и чёрный. Тут уж как повезёт: за белого сумеешь ухватиться - вынесет он тебя на белый свет, за чёрного - плохо твоё дело. Смотри, не промахнись!

Поблагодарил Турай-батыр старуху за добрый совет, лицо водой ключевой умыл, перепоясался и пошёл по тропинке, какая указана была. День шёл, ночь шёл. На третий день, когда солнце за полдень перевалило, добрался до большого озера, Глядит - всё в точности так, как старуха рассказывала: посреди воды остров, на острове вяз, под вязом два козла здоровущие, что твои быки, бодаются. Один белый, другой чёрный. Да так сильно бодаются, что с рогов искры сыплются, а остров весь дрожит. Вошёл джигит в воду, доплыл до острова, выбрался кое-как на сушу. Потом изловчился и ухватил белого козла за ногу! И в тот же миг всё вокруг него завертелось, и почувствовал Турай-батыр, что летит куда-то. Потом вдруг вспыхнул яркий белый свет, и он ударился о что-то. Огляделся джигит - он на земле, а козла и след простыл.

Порадовался Турай-батыр, что цел-невредим на белый свет выбрался, одежду отряхнул и двинулся в путь. Шёл он, опустив голову - было джигиту о чём подумать - и скоро заметил в дорожной пыли следы. Двое мужчин, три женщины шли. Пустился Турай по этим следам, дошёл до места, где путники привал устроили. Покопался палкой в золе, что от костра осталась, видит: в золе - лепёшки пресные. Думает джигит: «А ведь это для меня моя красавица припрятала…»

Ладно, отправился он по эти следам дальше, добрался до какого-то города. Смотрит, в самом его центре два больших красивых дома строят. Спрашивает Турай-батыр:
- А чьи же это такие дома - падишаха или бая? Отвечают ему:
- Нет, не падишахские это дома и не байские. Тут два батыра жить будут, что падишаха дивов одолели и падишахских дочек освободили.

Намотал Турай эту новость на ус, потом переоделся в лохмотья и предстал перед бывшими своими товарищами в облике нищего.

Ташказар и Тауказар сидели-пировали. Нищего увидели - кусок хлеба бросили. Взял Турай хлеб, в сторону отошёл, ест да смотрит. Видит: две девушки в красном углу сидят, а его невеста, голову повесив, пригорюнившись, на чурбане каком-то примостилась.

Не понравилось Ташказару, что нищий в доме так долго отирается.
- Что, попрошайка, - кричит, - доел свой хлеб? Ну и проваливай!
- Не беспокойся, я уйду, - Турай отвечает. - Среди мелких душ и у самого душа не на месте. Сейчас уйду, позволь только попробовать твой лук, что на стене висит.

Забавно это Ташказару показалось, разрешил он ему взять свой лук.

Взял Турай-батыр лук, а он в его руках, как тряпичный, согнулся. Дали ему тогда лук Тауказара, и этот, как соломенный, поддался. Бросил Турай-батыр лук на пол.
- Сказал бы я пару слов о мужчинах, которые не стыдясь такое оружие носят, - говорит. - Не знаю, куда луки эти годятся, разве что мальчишкам, воробьев пугать.

Разозлился Тауказар, такие слова от нищего услышав, кинулся к Тураю.
- Эй ты, бродяга! - кричит. - Придержи язык, не то…

Но тут увидел он, что не простой нищий перед ним, а настоящий богатырь, у которого руки как брёвна, а шея, как у быка. Поэтому язык прикусил и тихо на место пошёл.

А Турай-батыр заметил на стене свой лук, на гвоздь повешенный, взял его и спрашивает:
- А вот решите, хозяева, загадку. По дороге сюда видел я пять лебедей, двух самцов и трёх самок. Подскажите, кого подстрелить, тех или других?
- Самцов, - все девушки говорят. - Самок нельзя трогать. Может, они в это время птенцов выводят.

Ташказар и Тауказар, оказывается, по-другому думают:
- Если уж суждено им погибнуть, - говорят, - пусть все пропадают. Почему же только самцов стрелять, чем они виноваты?…

Услышал это Турай-батыр, на середину комнаты вышел, стрелу в лук вложил, тетиву натянул, друзей своих бывших на прицел взял.

- Значит, есть за что самцов стрелять, - говорит. - Вот вы меня не спросили, почему лебедей не шесть, а пять было. А ведь знаете, что лебедь без пары не ходит. Тогда сам скажу: потому самка одна была, что самца её другие, всего исклевав, на дороге бросили. Так ли мужчины поступают?

Побледнели, услышав это, Ташказар и Тауказар, головы опустили.

А Турай-батыр старших дочерей падишахских спрашивает:
- Ну, решайте, умереть этим лебедям или в живых остаться.
- Умереть, - в один голос падишахские дочери отвечают.
- Ну что ж, - Турай говорит. - Тогда получай, Ташказар, то, что заслужил… И ты, Тауказар, тоже…

Назавтра отвёл Турай-батыр старших дочерей падишахских в новые дома, много золота и серебра дал. А сам со своей невестой домой, к матери вернулся и начал свадьбу играть.

И я на той свадьбе гулял. Сегодня пошёл, вчера пришёл. А угощенье там знатное было: мясом кормили, мёдом поили. Две бочки, один ковш, сколько хочешь, столько пьёшь. Ну, я-то больше всех выпил: они всё ковшом да ковшом черпали, а я всё ручкой да ручкой…
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Салам-Торхан и лиса

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:56

Салам-Торхан и лиса

Татарская сказка

Жил-был Салам-Торхан. Бездомный бродяга - в летние ночи спал в открытом поле. Встретилась однажды ему Лиса и говорит:

- Эй, Салам-Торхан, проходят твои годы, а семьей не обзавелся. Женю-ка я тебя. Вынеси из деревни мне курицу одну - и я тебя женю.

Вынес Салам-Торхан, съела Лиса. Затем встала, облизывая губы, и в город пошла к одному баю . Придя к нему, поздоровалась, представилась и попросила пудовку:
- Салам-Торхан построил новый амбар. Хочет перенести медные деньги со старого в новый, а таскать не в чем.

Взяла она пудовку, а вечером обратно принесла. На следующий же день вновь пришла поутру и говорит:
- Салам-Торхан хочет перенести серебряные деньги.

«Оказывается, есть еще богачи и моей масти»,- думает Бай.

В третий день опять Лиса пришла:
- Салам-Торхан переносит золотые монеты.

Бай весьма удивился: «Неужели есть человек меня побогаче?!»

Лиса же, когда пудовку возвращала, каждый раз на донышке по монете оставляла. Бай хотел их вернуть, но воспротивилась Лиса:
- У моего хозяина их и не считают, оставь себе.

Бай стал Лису домой приглашать, а та отнекивается:
- Некогда мне рассиживаться. Завтра иду в один дом сватом Салам-Торхана. Хозяин-то мой холостой, совсем молодой.

Услышав такие слова, Бай еще пуще стал в дом звать, так как имел он дочь на выданье.

- Ладно,- говорит Лиса.- Если ненадолго, может, и зайду.
- Нет-нет, долго не задержу,- печется Бай.

А дома за столом заикнулся:
- Есть у меня для доброго молодца - красная девица. Скажи хозяину, в долгу не останусь.
- Ладно, так и быть, скажу. Если он согласен, буду сватать. Ведь не мне, а ему жениться.

Лиса из городу вернулась и Салам-Торхану обо всем доводит:
- Ну, джигит, кажись, дело в шляпе: возьмем тебе дочку бая!

Салам-Торхан не верит:
- Не городи ерунду. Кто за меня пойдет? Себя не во что одеть.
- Не горюй, все будет в порядке,- не унывает Лиса.

Рано утром опять в город ушла.

- Ну, Шакир-бай,- лукавит Лиса,- уговорила-таки хозяина своего и пришла к тебе свахой от него. Давай договоримся.
- Доброе дело, святое дело,- доволен Бай.
- Сколько денег просишь, товару, скажи сейчас,- важничает Лиса.
- У нас всего в достатке,- говорит Бай.- Зять свой, от него нам ничего не надо.
- Ладно, если зять свой,- говорит Лиса.- Хорошо.
Ну, а свадьбу когда сыграем?

Назначили день, когда жених должен был приехать за своей невестой. И напоследок Лиса сказала:
- Надо бы укрепить мост, через который мы будем проезжать.

Бай махнул рукой:
- По нему много лошадей, грузы тяжелые проходят: ничего, выдержит.
- Хорошо,если так. Но предупреждаю: кони наши будут упитанные и добра в телегах будет немало.

Так сказала, заспешила Лиса порадовать Салам-Торхана.

- Ну, дружище, дело сделано. Через неделю поедем за молодой невестой.
- Зря ты хлопочешь,- говорит Салам-Торхан.- Куда я жену-то дену? Да и не выйдет она за меня. Ты знай слушайся меня,- ручается Лиса. Настал день свадьбы. Пошли они вдвоем с утра пораньше.
- Ну, как я выйду перед богатыми людьми в своих лохмотьях,- сердится Салам-Торхан.

Лиса непоколебима:
- Не горюй, в почете будем!

Так они дошли до моста. По лисьему совету его разобрали и бревна пустили вплавь по воде. Салам-Торхана Лиса раздела, оставила прямо в воде под старой ивой, а сама направилась в город.

- Сват, беда! Говорила я, надо мост укрепить,- запричитала она, закричала.- Телеги наши со всем добром в воду провалились, даже не знаю, жив ли твой зять. Я одна не смогла его вытащить из воды и потому сюда прибежала.

Слуги бая тотчас поспешили жениха спасать.

- Салам-Торхан! - кличут с берега. А тот из воды голос подает.

Вытащили его, завернули в шубу и на телеге домой привезли. Умыли, причесали, надели дорогие наряды и за стол посадили. За пропавшее добро никто не горюет. Лиса похваливается:
- Богатства наши несметны.

А жених сидит и наряды поглаживает, глаз не отрывает: обо всем забыл.
- А почему,- говорит тесть,- зять наш не ест, а только сидит и одежду гладит?
- Он бы и кушал,- объясняет Лиса,- да скучает по своим прежним нарядам.

А сама тычет Салам-Торхана в бок, на яства кивает: «Ешь, мол, не выдавай себя». И тот, спохватясь, стал наворачивать всякие кушанья.

Когда свадебный пир закончился, Лиса первой уехала, сказав Салам-Торхану:
- Приведешь свадьбу в такую-то деревню, к такой-то старухе. Я буду там ждать тебя. Когда Лиса по дороге ехала, встретила в поле табун лошадей и сказала конопасам:
- Завтра отсюда проедет большое начальство. Вас спросят: «Чьи это кони?» Скажите: «Салам-Торхана», и они вам много подарков дадут.

Далее проехав, встретила стадо коров и сказала пастухам такие же слова. Людям, пасшим овец далее в пути, те же слова повторила. Доехав так до деревни, зашла к той старухе. А она богатой купчихой была. Лиса ей прямо с порога:
- Что делать-то будем, бабушка? Сила идет немалая войною на нас. Что делать станешь, куда спрячешься? Убьют они тебя. А ты, бабушка, спрячься в колодец. Я помогу спуститься, а когда они уйдут, снова вытащу.

Согласилась старуха. И Лиса, посадив ее на ведро, в колодец спустила и отрезала веревку. Не стало купчихи.

В это время как раз Салам-Торхан со своей невестой из ворот байского двора выехали. Родители невесты, ближняя, дальняя родия и друзья на многих лошадях с добром немалым едут-поезжают.

Так свадебная процессия доехала до табуна лошадей. Спросили конопасов:
- Чьи это кони?
- Салам-Торхана,- ответили те.
- Ого, жена,- говорит Бай,- зять наш не босяк. Это наши пастухи, кинем им подарки.

Дав им много подарков и свадебных угощений, поехали дальше. Повстречали стадо коров. Спросили пастухов:
- Чьи эти коровушки?
- Салам-Торхана,- отвечают люди.

Их также одарили. Далее в пути повстречалось овечье стадо.
- Чьи это овцы?
- Салам-Торхана,- ответили.

Пастухов тоже богато одарили.
- Вот, жена,- радуется Бай.- Думали, что мы богаты. А зять-то наш, гляди, во много крат богаче.

И с песнями да с весельем заехали они в деревню, остановились перед домом купчихи. Лиса встречает у ворот, гостей честит, в дом зовет. К их приходу кашевары купчихи все, что для свадьбы нужно, заготовили.

Погостив у зятя денька три, сват со свахою домой уехали. А молодые стали жить в доме купчихи богато и славно. И Лиса с ними живет привольно. Салам-Торхан ее в почете держит и так говорит: «Когда умрешь, я тебя в золотом ящике похороню».

Лиса однажды заболела. На следующее утро смотрят - совсем не дышит. Салам-Торхан слуг позвал:
- Умерла Лиса. Унесите ее вон на ту гору и бросьте в яму.

Лису положили в корзину, прикрыли соломой и понесли. По дороге один говорит:
- Давай сдерем с нее шкуру.

Другой отвечает:
- Была нужда марать руки. Что, шкурок у нас мало?

Так и бросили корзину в яму. Вернувшись, Лиса и говорит:
- Ну, Салам-Торхан, сдержал ты свое слово, похоронил меня в золотом ящике.

Салам-Торхану совестно стало, покраснел бедняга.

Через несколько лет Лиса и вправду умерла. Сначала не поверили, три дня дома держали, только потом с большим почетом похоронили.

И остались муж с супругою только вдвоем хозяевами дома. Я был у них в гостях: сегодня ходил - вчера вернулся. Все еще голова болит.
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

Камыр батыр

Сообщение Altin » 10 окт 2013, 15:57

Камыр батыр

Татарская сказка

В давние-предавние времена, когда была козлиная команда, когда дед с бабкой еще и на свет не родились, отчего мы с отцом только вдвоем пока жили, были, говорят, в некоем месте старик со старухой. Детей у них не было, и была по этому поводу большая печаль.

Однажды сели они и подумали, прикинули и поразвеси-ли, да из теста слепили себе сынка-удальца.

Бабка пошла корову доить, дед вышел дрова рубить.

Воротились они да и ахнули: этот самый мальчик, которого слепили они из теста, с козлятами на полу играет…

И начал расти Камыр-батыр не по дням, а по часам. Выстругал ему дед биту гладкую, деревянную. Оперся на биту малец, и треснула бита напополам. Пошел дед тогда в кузницу, и сделал кузнец для его мальца биту железную. Побежал Камыр-батыр с этой битою на улицу, стал с другими мальцами играть: в первый день - одному ногу сломал, во второй день - другому хребет перебил.

Собрался тут деревенский народ и сказал деду свое веское слово:

-Малец твой и на ребенка не похож, всех детишек наших искалечил, делай, что хочешь, а только чтоб в деревне его более не было.

И отправился тот малец по свету бродить. Шел он день, и шел он ночь, месяц минул, год прошел, от деревни он ушел на один вершок. И попал в дремучий лес. Повстречался ему в этом лесу человек стреноженный.

Камыр-батыр спрашивает у того человека:

-Ты зачем это ноги стреножил? Тот человек говорит:

-Мне и так в самый раз, тютелька в тютельку. Коли я их освобожу, за мной и птица быстрая не угонится.

Взял его Камыр-батыр себе в товарищи. Шли они, шли и встретился им по дороге человек, зажавший ноздрю одну пальцем.

Спрашивает Камыр-батыр у того человека:

-Ты зачем это одну ноздрю пальцем заткнул? Тот человек говорит:

-Мне и так в самый раз, тютелька в тютельку. Коли я вторую ноздрю открою, страшная буря поднимется. Я и в эту ноздрю, коли выдохну, могу мельницу ветряную пять суток не переставая крутить.

Взял и его Камыр-батыр себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге старенький Дед с белой бородою, шляпа набекрень.

Спрашивает Камыр-батыр у того старика:

-Ты зачем это шляпу набекрень надел? Тот старик говорит:

-Мне и так в самый раз, тютелька в тютельку. Коли я шляпу прямо надену - пурга поднимется, всех снегом засыплет. А коли я шляпу на глаза надвину, вся земля на два аршина льдом покроется.

И старика взял Камыр-батыр себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге еще один человек: целится он из лука, целится… Спрашивает Камыр-батыр:

-Ты куда это так целикшся? Тот человек говорит:

-Видишь, во-о-он там, в шестидесяти верстах, на высокой горе, на толстом дереве, на нижней ветке муха сидит? Хочу этой мухе левый глаз выбить.

Взял Камыр-батыр и лучника этого себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге один бородатый детина, который в земле возился.

Спрашивает у того детины Камыр-батыр:

-Ты что это возишься тут? Говорит бородатый:

-А вот стукну левой рукой - здесь гора, а стукну правой - здесь гора.

Взял и детину Камыр-батыр себе в товарищи.

Шли они, шли и дошли до одного тамошнего бая. И просили бая, чтобы он им свою дочь отдал. Очень упрямый тот бай оказался, стал им препятствия чинить. Говорит бай:

-Моя дочь падишаховой дочке ровня, не хуже ничем, не чета вам всем. Однако я человек добрый, коли обгонишь моего скорохода, отдам за тебя дочку.

Пустились теперь наперегонки баев скороход и Стреноженный. Скакнул Стреноженный и одним махом шестьдесят верст одолел. Решил он вздремнуть, пока баев скороход до него доберется, лег на пригорке и заснул крепко. Вот уже баев скороход обратно возвращается, а Стреноженный спит себе на пригорке, похрапывает:

Тут говорит Камыр-батыр:

-Ай-яй, никак верх за баевым скороходом останется? Ну-ка, стрельни в него, сделай такую милость.

Выстрелили Лучник и попал спящему в правую мочку. Встрепенулся Стреноженный, скакнул и вперед баева скорохода на майдане оказалгя.

Хитрил бай всяко, изворачивался и ухитрился-таки всю компанию в чугунной бане запереть. Навалили дров вокруг бани, огонь поднесли - намерен бай всех живьем зажарить.

Начало их припекать в этой бане. Поправил Камыр-батыр шляпу на голове у Седобородого, и поднялась в бане пурга, глаза застит. Однако раскалилась баня докрасна, опять их там припекает. Натянул Камыр-батыр шляпу ему по самые уши - и ударил в бане жуткий мороз, стены заиндевели.

Открыл на другой день бай двери в бане и рот разинул: жива вся компания, сидит и зубами дробь выбивает. Камыр-батыр говорит этому баю:

-Ты мне голову-то не морочь. Бороться будем или на кулаках драться? Выбирай, что тебе, баю, по сердцу.

Бай говорит:

-И поборемся, и на кулаках побьемся. Нет у меня такой дочери, чтоб за тебя замуж пошла. Сам бери, коли силенок хватит.

И пошла у них драка, и пошло у них побоище. Так они старались, что земля у них под ногами потрескалась: где ровно было, там вспучилось, где вспучено было - заблестело, как лысина. День они бились, и ночь они бились, и утром колотились, и вечером молотились. Ловким бойцом себя показал Камыр-батыра товарищ, закрывающий пальцем ноздрю: дунет-свистнет в пустую ноздрю - двадцать баевых слуг улетят вверх тормашками. Стукнет Бородатый справа - гора вырастает, стукнет он слева - другая гора, тридцать слуг баевых под той горою. А взмахнет сам Камыр-батыр своей битою и враз сорок баевых слуг положит.

Не вытерпел бай такого избиения, отдал свою дочь. Как выдали баеву дочку за нашего батыра, пир горой пошел. Тридцать дней к нему готовились, сорок дней этот пир справляли, пять кобыл непойманных сварили, наелись все до отвала.

И я на том пиру побывал, ай, хороший был пир! Столы от кушаний так и ломились, в котлах бараны живые томились, мед-пиво ставили бочками - век бы ходить за такими дочками! - честное общество ковшами хлебало, мне, правда, одной ручкой перепало.
Аватара пользователя
Altin
 
Сообщения: 427
Зарегистрирован: 21 июн 2011, 04:30

След.

Вернуться в Дети. Балалар.

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1

cron